«В последнее время в обществе широко обсуждается тема суррогатного материнства.
На эту тему недавно было проведено специальное заседание исполкома
Общества православных врачей России. По результатам заседания Общество
представило свои соображения в тексте, озаглавленном «Суррогатное
материнство: этические и правовые проблемы».
Заключение Общества православных врачей опирается на церковную
позицию по вопросу о суррогатном материнстве, выраженную в «Основах
социальной концепции Русской Православной Церкви», и развивает эту
позицию.
В «Основах» по рассматриваемому вопросу говорится следующее:
«Суррогатное материнство», то есть вынашивание оплодотворенной
яйцеклетки женщиной, которая после родов возвращает ребенка
«заказчикам», противоестественно и морально недопустимо даже в тех
случаях, когда осуществляется на некоммерческой основе. Эта методика
предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости,
устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности.
«Суррогатное материнство» травмирует как вынашивающую женщину,
материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии
может испытывать кризис самосознания».
В соответствующем разделе «Основ социальной концепции» содержатся и
более общие соображения: «Расширяющееся технологическое вмешательство в
процесс зарождения человеческой жизни представляет угрозу для духовной
целостности и физического здоровья личности. Под угрозой оказываются и
отношения между людьми, издревле лежащие в основании общества. Пути к
деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни, Церковь не может
считать нравственно оправданными… Такая практика поощряет
безответственное отцовство или материнство».
На настоящем заседании нам предстоит рассмотреть результаты
обсуждения, проведенного в Обществе православных врачей. Нам также
предстоит сформулировать пастырский подход к данной теме, включая
крещение младенцев, рожденных от суррогатной матери.
В заключении Общества православных врачей говорится о том, что
традиционным представлениям о родителях как «лицах, состоящих в браке», в
современном правовом поле противостоит понятие «потенциальных
родителей», которое включает мужчин и женщин, состоящих и не состоящих в
браке, в том числе одиноких женщин и даже одиноких мужчин. «Физиология
родов» все больше уступает место «физиологии генов». Таким образом,
разрывается связь между рождением нового человека и брачными отношениями
(даже в случае т.н. «гражданского брака», то есть временного, никак
юридически не закрепленного сожительства).
В «Основах социальной концепции» констатируется: «Данная система
взглядов предполагает приоритет половой и социальной реализации личности
над заботой о будущем ребенка, о духовном и физическом здоровье
общества, о его нравственной устойчивости. В мире постепенно
вырабатывается отношение к человеческой жизни как к продукту, который
можно выбирать согласно собственным склонностям и которым можно
распоряжаться наравне с материальными ценностями».
Как справедливо сказано в представленном заключении Общества
православных врачей, такая идеология приводит к «легализации
торгово-денежных отношений в сфере репродукции человека» (в российском
законе не запрещается вознаграждение суррогатной матери), к тому, что
«материнство рассматривается как договорная работа, в которой
преобладает стремление к личной выгоде» (число потенциальных суррогатных
матерей в десять раз превышает число соответствующих заказов).
Другой момент, отраженный в заключении Общества православных врачей:
суррогатное материнство есть отрицание социальной значимости жертвенной
материнской любви. Иными словами, разрушение естественных отношений
между матерью и ребенком отрицательно сказывается на всех – и на
родившей женщине, и на ребенке, и на обществе, в котором утрачивается
традиционное понимание семьи, отношений между родителями и детьми
(включая не менее важные отношения через поколение – между
дедушками/бабушками и внуками).
И наконец, еще один аспект проблемы (цитирую заключение): «Унижение
человеческого достоинства женщин, которым разрешается законом
использовать свое тело в качестве своего рода инкубатора». Таким образом
утверждается «биологическая проституция».
Каковы богословские аргументы против суррогатного материнства? Прежде
всего, следует сказать о том, что человеческое естество, которому
свойственны способность и естественная склонность к продолжению рода,
является Божиим творением: И сотворил Бог человека по образу Своему,
по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И
благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и
наполняйте землю, и обладайте ею (Быт 1:27,28). Искажение
человеческой природы в результате грехопадения привело не к отмене
брачных отношений и деторождения, но лишь к изменению их характера: Жене
сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни
будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет
господствовать над тобою (Быт 3:16). Соответственно, внешнее
медицинское вмешательство в процесс деторождения возможно лишь
постольку, поскольку не нарушается сама природа деторождения, то есть –
лишь в контексте брачных отношений между мужчиной и женщиной.
В этом контексте «Основы социальной концепции» констатируют: «К
допустимым средствам медицинской помощи может быть отнесено
искусственное оплодотворение половыми клетками мужа, поскольку оно не
нарушает целостности брачного союза, не отличается принципиальным
образом от естественного зачатия и происходит в контексте супружеских
отношений. Манипуляции же, связанные с донорством половых клеток,
нарушают целостность личности и исключительность брачных отношений,
допуская вторжение в них третьей стороны».
Всякое вмешательство в процессы деторождения вне естественного союза
мужа и жены противоречат христианскому пониманию таинства зарождения и
появления на свет богообразной человеческой личности, а также пониманию
достоинства и призвания мужчины и женщины, вступающих в богозаповеданные
брачные отношения. Вновь цитирую «Основы»: «Употребление репродуктивных
методов вне контекста благословенной Богом семьи становится формой
богоборчества, осуществляемого под прикрытием защиты автономии человека и
превратно понимаемой свободы личности».
Вопрос о пастырской практике, касающейся отношения к «биологическим
родителям», а также крещения младенцев, рожденных суррогатной матерью,
является весьма неоднозначным.
С одной стороны, любой рожденный младенец может быть крещен – по вере
тех, кто намеревается его крестить. В советское время многие были
крещены усердием родственников, тайно, без ведома родителей. Сам
младенец не несет на себе вины за способ своего рождения на свет.
С другой стороны, ответственность за христианское воспитание младенца
несут на себе родители и восприемники. Если родители не приносят явного
покаяния в содеянном, а восприемники самим фактом своего участия в
Таинстве выражают согласие с совершившимся греховным деянием, то о каком
христианском воспитании может идти речь? Не следует ли в таком случае
откладывать крещение ребенка до достижения им сознательного возраста?
Отказ в крещении младенцев в подобном случае имел бы прежде всего
пастырское значение, так как тем самым общество получило бы от Церкви
ясный сигнал о том, что практика суррогатного материнства является
неприемлемой с христианской точки зрения».
