31 июля 2012 года в храме Всех
святых, в земле Российской просиявших, Патриаршей резиденции в Даниловом
монастыре Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил чин наречения архимандрита Филарета (Конькова) во епископа Барышского и Инзенского.
При наречении архимандрит Филарет обратился к Предстоятелю Русской Церкви и сослужившим Его Святейшеству иерархам со ставленническим словом.
Ваше Святейшество! Пресвященные владыки и пастыри Церкви Христовой!
Благодатью Духа Святого и избранием Священного Синода поставляют на епископское служение мое недостоинство. Ныне предстою и не могу осмыслить ограниченным моим разумом великого таинства промысла Божиего над простым грешным человеком. Поступив в монастырь святой великомученицы Екатерины, единого желала душа моя — покаяться в грехах моих и спасти душу свою от страстей и иметь участь с Господом моим, в Которого уверовал. При постриге в иноческий чин, произнеся страшные обеты перед алтарем Божиим, я обещался иметь послушание, только ради которого и принял сан священника. Одного я тогда опасался, чтобы не свершилась моя воля, пораженная грехом, хотя умом помышлял, что всегда необходимо уповать только на помощь Господа моего и на молитвы святых угодников за меня грешного.
Проходя стези священнического служения, я спрашивал себя, являюсь ли тем образом, что должен представлять пастырь, и находил лишь поводы для покаяния. Назначение наместником Жадовского мужского монастыря, где на месте старинной обители и его храмов был построен комплекс по переработке зерна, мог привести меня в уныние. Утешало одно: от обители сохранился явленный чудотворный образ Казанской иконы Божией Матери, и это вселяло уверенность в то, что Пресвятая Дева не оставит свой удел. И уверенность эта не была посрамлена: восстановилась обитель, благоустроилась монашеская жизнь и внешний облик монастыря. Для меня происшедшее — это чудо и свидетельство любви и попечения о нас, грешных людях, Господа и Его Божественной Матери.
Пытаясь осмыслить тот крест, что предстоит мне понести, невольно по человеческой слабости страшусь: «да минует меня чаша сия», но обет монашеского послушания призывает: «будь послушлив даже до смерти». Ответ, который епископу необходимо дать Подателю Жизни за свою паству, нельзя сравнить ни с чем, а потому страхом преисполняется душа. Где искать опору и защиту, мудрость и наставление, силу действовать верно и справедливо? Только у Господа моего. Верую, что только милостью Бога Всевышнего возможно понести вверенное мне послушание епископа и, страшась своей грешной воли, тем не менее дерзаю сказать: «Приемлю и ничтоже вопреки глаголю». Со страхом Божиим и великим дерзновением испрашиваю у Вашего Святейшества и сослужащих Вам архиереев наставления и вразумления о исполнении сего послушания, Вашего отеческого попечения и молитв за мое недостоинство.