4 июня 2016 года гостем передачи «Церковь и мир», которую на телеканале «Россия-24» ведет председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион, стал председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ В.Р. Легойда.
Митрополит Иларион: Здравствуйте, дорогие братья и сестры! Христос Воскресе! Вы смотрите передачу «Церковь и мир». Приближается время проведения Всеправославного Собора, который пройдет на острове Крит с 18 по 27 июня. На Собор съедутся более 200 епископов из Поместных Православных Церквей со всего мира. Подготовка его заняла почти 55 лет. О чем будет идти речь на Соборе? Каково его историческое значение? Об этом мы сегодня поговорим с главой Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ В.Р. Легойдой. Здравствуйте, Владимир Романович! Христос Воскресе!
В. Легойда: Воистину Воскресе, дорогой владыка! Большое спасибо за эту возможность. Владыка, Собор действительно готовился 55 лет. И сразу возникает вопрос о том, какое место занимает Собор в жизни Православной Церкви. С одной стороны, мы понимаем, что это норма церковной жизни. С другой стороны, многие слышали о Вселенских Соборах, но их не было уже очень давно. Будет ли этот Собор Вселенским? Каков его статус, и каково вообще место Соборов в жизни Церкви?
Митрополит Иларион: Церковь по своей природе является соборной. Мы в Символе веры говорим: «Верую во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». Но соборность выражается не только в том, что созываются Соборы. Она выражается и во многих других факторах.
Соборы созываются на уровне каждой Поместной Церкви, и эта традиция никогда не прерывалась. Что же касается Вселенских Соборов, то известно, что их было семь. Они имели межцерковный характер, то есть туда приглашались делегаты от всех имевшихся на тот момент в наличии Церквей. Причем делегаты приглашались в неограниченном количестве: те, которые приехали, ставили свои подписи под решениями. Но эти Соборы не носили регулярный характер. Они всегда созывались по поводу какой-то ереси, и для осуждения этой ереси епископы съезжались со всей тогдашней вселенной, то есть, условно говоря, с земель, относящихся к средиземноморскому бассейну. Результатом таких Соборов почти всегда было отпадение от Церкви какой-то части людей — тех, кто исповедовал осужденную ересь.
Важно понимать, что сейчас ничего такого не планируется. Нет какой-то ереси, которую мы должны приехать и осудить. Нет какой-то группы людей, которую мы должны будем изгнать из этого Собора. Наоборот, мы приезжаем для того, чтобы засвидетельствовать свое единство, чтобы поговорить о каких-то — не всех — наболевших проблемах. Обо всех имеющихся проблемах мы поговорить не сможем, потому что, во-первых, не хватило 55 лет на подготовку, надо тогда еще 55 лет готовиться; во-вторых, потому что есть и разногласия.
Также надо отметить, что это Собор не будет Вселенским. Это не будет VIII Вселенский Собор, как сейчас некоторые опасаются.
В. Легойда: На нем не будет обсуждения вероучительных вопросов догматического характера.
Митрополит Иларион: Да. На нем не будут вообще обсуждаться вероучительные вопросы, потому что все древние ереси осуждены, а что касается новых ересей — мы знаем, где они, какие они.
В. Легойда: На Всеправославном Соборе планируется рассмотреть шесть тем. Будет шесть основных документов. Может быть, мы скажем о них несколько слов, чтобы было понятно, какова повестка, что будут обсуждать Предстоятели и представители Церквей?
Митрополит Иларион: Начну с менее проблемных документов. Вот есть проект документа «Важность поста и его соблюдение сегодня», то есть речь идет об установленных Церковью постах. Первоначальная идея в 60-е годы заключалась в том, что надо смягчить дисциплину поста…
В. Легойда: Сейчас многие переживают, что соберутся и смягчат.
Митрополит Иларион: …И сейчас многие переживают, что вот мы приедем, отменим все посты, скажем, что не надо поститься. Но проект документа опубликован, и можно увидеть, что в нем говорится о тех постах, которые Церковью установлены и которые надо соблюдать. Также упоминаются какие-то исключительные случаи, когда могут быть сделаны послабления. Я думаю, что такой документ беспрепятственно пройдет все стадии.
В. Легойда: И впервые все многодневные посты утверждаются, скажем так, в качестве обязательных.
Митрополит Иларион: Совершенно верно, потому что древние каноны знали только один Великий пост, а такие посты, как Рождественский, Успенский и Петров, появились позже. Ни в одном церковном каноне они не упомянуты, и вот сейчас в этом документе они будут упоминаться.
Затем есть, я думаю, еще один беспроблемный документ. Он называется «Автономия и способ ее провозглашения». Это документ, можно сказать, технического характера, но для Церкви он имеет большое значение, потому что внутри многих Поместных Церквей имеются свои автономные структуры. Например, в составе Русской Православной Церкви есть Японская Автономная Церковь. Она фактически самоуправляемая: глава этой Церкви утверждается Московским Патриархом, а все внутренние решения она принимает самостоятельно. Никакой зависимости от Москвы — финансовой ли, или административной — у нее нет, но имеется историческая, молитвенная, духовная связь через поминовение Патриарха Московского и всея Руси и через утверждение главы этой Церкви Московским Патриархом при избрании. Есть у нас и самоуправляемая Украинская Православная Церковь, еще несколько самоуправляемых Церквей.
Документ «Автономия и способ ее провозглашения» показывает, что провозглашение автономии и ее степень являются прерогативой самой Поместной Церкви. Такую позицию по теме автономии мы имели изначально, и мы вполне удовлетворены содержанием этого документа.
Далее начинаются более проблемные документы — проблемные в том смысле, что по ним уже после того, как документы были приняты в предсоборном процессе, прозвучала критика из разных Поместных Церквей. Сейчас эта критика аккумулируется в предсоборных органах, и на нее, конечно, надо будет дать ответ, потому что Регламент Собора предполагает подписание документа всеми без исключения Поместными Церквами. Если хотя бы одна Церковь не согласна, то документ не пройдет.
В. Легойда: Да, это очень важный принцип. Я знаю, что Русская Православная Церковь изначально поддерживала именно этот принцип. Рассматривались альтернативные варианты, но, слава Богу, именно принцип консенсуса в итоге восторжествовал.
Митрополит Иларион: Главное опасение, которое вызывало у нас это мероприятие еще несколько лет назад, — способ принятия решения. Я поясню для наших телезрителей, что Поместные Православные Церкви очень разного размера. Допустим, у Русской Православной Церкви сейчас более 300 епископов, более 100 миллионов верующих, у нас епархии и приходы по всему миру. А есть Церкви небольшие. Допустим, Кипрская Православная Церковь — сама по себе немаленькая, но все-таки значительно меньше по размеру. Есть еще меньше Церкви, например, Православная Церковь Чешских земель и Словакии. Там всего пять архиереев, в сфере ее канонической ответственности — две страны, Чехия и Словакия. Но количество делегатов от каждой Церкви на Всеправославном Соборе будет одинаково: Предстоятель плюс 24 архиерея (если в какой-то Поместной Церкви нет 24 архиереев, на Соборе их будет меньше). Это означает, что если бы, например, проходили обычные голосования по каким-то вопросам, то они совершенно не отражали бы реальный расклад сил.
Вот от нашей Церкви едет меньше одной десятой епископата. Мы должны будем потом всем архиереям, которые не попали в список, рассказывать, что там произошло, о чем говорили. А от каких-то Церквей поедет весь епископат в полном составе. Значит, единственным способом этот дисбаланс скорректировать является принятие решений консенсусом, чтобы не было никаких разногласий.
В. Легойда: Есть единогласие — принимается. Нет — значит, вопрос откладывается.
Митрополит Иларион: Или откладывается, или надо искать такие формулировки, которые всех удовлетворяют.
Так вот, если говорить о более проблемных документах… Есть в целом, на мой взгляд, хороший документ «Миссия Православной Церкви в современном мире» — в нем говорится о различных проблемах нашего времени, по которым у Церкви есть свой взгляд. Это достоинство человеческой личности, свобода и ответственность, мир и справедливость, предотвращение войны, отношение Церкви к проблеме дискриминации, миссия Церкви как свидетельство любви. Но, конечно, очень трудно написать большой программный документ таким образом, чтобы все формулировки удовлетворили всех без исключения. Вот уже сейчас некоторые формулировки не удовлетворяют какие-то Церкви. У нас также была определенная критика этого документа. Например, на проводившейся в Свято-Тихоновском университете конференции выступали люди, которые говорили, что вот здесь надо поменять, вот тут…
В. Легойда: Владыка, Святейший Патриарх предложил, если я не ошибаюсь, опубликовать проекты, чтобы все могли их прочесть, изучить.
Митрополит Иларион: Святейший Патриарх Кирилл не просто предложил, а настоял. И это правильно, поскольку критику проектов мы собираем сейчас, что гораздо лучше, чем если бы мы получили ее потом. Приехали бы, подписали что-то, а потом наш епископат или наш народ что-то не устроило бы, и они начали б критиковать Собор. Нам нужно, чтобы этот Собор был фактором единения, а не разделения. Поэтому конструктивную критику мы собираем.
Бывает, конечно, и деструктивная критика, есть всякая демагогия.
В. Легойда: Ее, наверное, и сложно критикой назвать. Из того, что я видел, я даже не готов сказать, что это критика. Это просто какие-то обвинения, которые не имеют под собой никаких оснований и содержания — ни богословского, ни какого-либо еще. Обычно это какие-то странные ссылки на пророчества и так далее, но вот к реальному содержанию и повестке Собора, которая, слава Богу, известна и мы ее с Вами обсуждаем, подобные заявления, как правило, отношения не имеют. Это эмоции и не более того. К сожалению.
Митрополит Иларион: Да. Эмоции и ссылки на каких-то непонятных старцев, которые якобы предсказали, что будет VIII Вселенский Собор, что он будет антихристов, что на нем предадут Православие, отменят посты, введут унию с католиками… Ну, и много еще чего говорится на эту тему. Но что это были за старцы, насколько аутентичны приписываемые им предсказания, мы не знаем. Известно ведь, что порой авантюристы вкладывают в уста почивших людей какие-то высказывания, а потом это начинает тиражироваться.
Разумеется, такого рода некритику, как Вы сказали, мы не будем принимать во внимание. Хотя всем людям, которые нам пишут, мы отвечаем.
В. Легойда: Было официальное разъяснение Отдела внешних церковных связей по поводу предстоящего Собора. Мне кажется, там все основные вопросы были сняты.
Митрополит Иларион: Да, но не все люди читают официальные документы. Поэтому, если нам приходит письмо, мы отвечаем письмом. Мы даем ссылки на документы, показываем, где их найти. Найти их можно на Официальном сайте Русской Православной Церкви, на сайте Отдела внешних церковных связей. И каждый, кто желает, может ознакомиться с этими документами.
Вот есть проект соборного документа «Таинство брака и препятствия к нему». Мне казалось, что он вполне беспроблемный. По сути дела, он говорит о понимании брака. Причем здесь, опять же по настоянию нашей Церкви, сказаны важные слова, которые в современном контексте должны прозвучать: что брак — это союз между мужчиной и женщиной. Это очень важно в контексте принимаемых в некоторых западных странах решений, которыми различные формы сожительства уравниваются с браком. В проекте документа также говорится о препятствиях к браку.
В Грузинской Церкви этот документ вызвал критику в одном пункте, где упоминаются смешанные браки, когда, например, муж — католик, жена — православная. У нас существует многовековая традиция, что такие браки венчаются…
В. Легойда: Если я не ошибаюсь, при условии, что дети будут православные.
Митрополит Иларион: Да, при условии, что дети будут православные. У грузин нет такой традиции. И они говорят: «Мы с этим согласиться не можем». Так что, я думаю, этот пункт из документа, в конце концов, уйдет, либо сам документ не будет принят.
Затем у нас есть проект документа «Православная диаспора», посвященного тому, как должна быть организована жизнь Православных Церквей в тех странах, где нет единой Православной Церкви, где сосуществуют разные юрисдикции. Он, мне кажется, не должен вызвать проблем.
Документ «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром», в котором говорится о диалоге с различными христианскими конфессиями, более всех вызывает критику. На мой взгляд, документ очень правильно очерчивает место Православной Церкви в христианском мире.
В. Легойда: А что, владыка, здесь вызывает вопросы?
Митрополит Иларион: Например, упоминается экуменическое движение. Это движение за единство христиан, которое своего пика достигло, наверное, в 60-70-е годы. Потом оно пошло на спад. Сейчас сам термин «экуменизм» вызывает отторжение у многих людей, такого рода формулировки вызывают критику, и часть этой критики вполне справедливая.
В. Легойда: Владыка, как Вы уже сказали, на Всеправославном Соборе эти проекты будут рассматриваться еще раз, состоится голосование. Если одна из Церквей выступит против, значит, документ не пройдет. Мне кажется, звучащие порой опасения, что на Соборе произойдет нечто страшное, вполне очевидно могут быть развеяны собственно повесткой, которую Вы представили. Повестка состоит из шести документов, ведь еще опубликован Регламент организации и работы Святого и Великого Собора Православной Церкви, и в нем сказано, что никакие другие вопросы рассматриваться не могут. Можем ли мы сказать, что Русская Церковь полностью удовлетворена той повесткой, которая вынесена на Собор? Все-таки было сто тем. Они были укрупнены, но все равно какие-то темы сняты. И были ли среди них те темы, которые мы считали бы важными рассмотреть на этом Соборе?
Митрополит Иларион: Какие-то темы были сняты с повестки дня, и мы этим удовлетворены. Например, календарный вопрос. У нас не стоит сейчас тема перехода на новый стиль, вопрос согласования пасхалии. Поэтому тему сняли, и слава Богу.
Конечно, многие важные вопросы остаются за кадром. Но еще будет готовиться послание Собора, и я думаю, что мы не можем съехаться и не сказать ничего на такие темы, как гонения на христиан на Ближнем Востоке. Это было бы очень странно.
Поэтому я надеюсь, что если дух согласия, дух консенсуса, который сформировался на этапе подготовки к Собору, будет присутствовать и на самом Всеправославном Соборе, то мы, в конце концов, сможем принять все те решения, по которым у нас нет разногласий. Ну, а те, по которым есть разногласия, оставим до следующего раза.
Служба коммуникации ОВЦС/Патриархия.ru